Параллельный импорт помогает обойти санкции, но в случае с лекарствами он превращается в палку о двух концах. По закону стоматологи не могут использовать обезболивающие, купленные в обход официальных каналов – ни происхождение , ни условия хранения и транспортировки препаратов они проверить не могут. Однако масштабы использования лекарственной контрабанды, судя по всему, стремительно растут. Если не решить эту проблему в ближайшее время, начнут гибнуть люди.

Стоматология – одна из самых высокотехнологичных отраслей медицины, и мало кто из пациентов разбирается во всех её тонкостях. Поэтому пациенту волей-неволей приходится доверять лечащему врачу, полагаясь не только на его профессионализм, но и на честность. А по факту люди сталкиваются с лотереей, усаживаясь в стоматологическое кресло: повезет – не повезет. Ведь мало кто задумывается, что им колют в качестве анестетика. И это огромная проблема, требующая внимания на самом высоком государственном уровне.

Например, ещё в марте 2022 года с поставками «Убистезина» – популярного у стоматологов препарата для местного обезболивания на основе артикаина. Такая ситуация сложилась из-за того, что производитель – американская компания ЗМ – покинул российский рынок, хотя медицинские препараты и изделия не входят в санкционный список. Пытаясь заменить препарат, входивший в тройку лидеров на российском рынке, стоматологи используют его аналоги от других производителей, но в ряде случаев это создает неудобства для пациента и удорожает лечение, так как вместо одной карпулы препарата приходится колоть три-четыре карпулы, чтобы обеспечить необходимую длительность анестезии.

На этом фоне участились случаи «серого» импорта лекарственных средств, в том числе и стоматологических анестетиков. Ситуация доходила до абсурда, когда некоторым стоматологам приходилось закупать препараты для местного обезболивания в закрытых группах в мессенджерах, что опасно и само по себе недопустимо. Ведь вроде бы «тот же самый» анестетик, например, мог быть произведен для другой страны, с совершенно иными требованиями к качеству препарата. В таком случае Росздравнадзор не может гарантировать его качество и безопасность, потому что не проверял. Кроме того, при совершении таких закупок кто гарантирует соблюдение температурного режима транспортировки и хранения критически важных для медицинских препаратов? Правильно, никто не гарантирует.

«Для долгосрочного хранения анестетиков в них добавляют различные консерванты, и некоторые из них могут вызвать серьёзные аллергические проявления. При первой встрече с аллергеном организм может не отреагировать, но при повторном его введении – вызвать весьма серьёзную реакцию, вплоть до летального исхода», – заместитель директора медицинского института РУДН, заведующий кафедрой терапевтической стоматологии, доцент Зураб Хабадзе.

Иными словами, подобного рода закупки могут обернуться для здоровья и жизни пациента самым плачевным образом. А для врача и клиники это будет иметь в том числе и юридические последствия.

«Вроде бы купили то же самое, к примеру, анестетик, но он произведен, скажем, для республики Беларусь. Если так, то он не может использоваться в Российской Федерации, он произведен для другой страны, данная партия не зарегистрирована на нашей территории, а значит, не может применяться. Никто не говорит, что это некачественный анестетик, вопрос в том, что Росздравнадзор не проверил препарат, он не прошел испытания. Если, не дай бог, у пациента случится анафилактический шок из-за использования незарегистрированного лечебного препарата, то это 100-процентная уголовная ответственность. В рамках гражданских исков несёт ответственность учреждение, в рамках причинения вреда здоровью уже начинаются правоотношения с доктором. Нужно чётко понимать, что вы используете, лучше лишний раз задать вопросы Росздравнадзору», – коллег главный врач ГУЗ «Тульская областная стоматологическая поликлиника», председатель Общественной палаты Тульской области Алексей Эрк.

Государство здесь оказывается в довольно щекотливой ситуации. С одной стороны, для борьбы с оборотом контрафактной продукции оно предлагает регуляторные механизмы – например, проведение препаратов в системе МДЛП (Мониторинг движения лекарственных препаратов), более известной как «Честный знак». С другой стороны, помогающий обходить санкции механизм так называемого параллельного импорта эти усилия нивелирует, снижая возможность отслеживать ввозимые препараты, и в страну нелегально попадает продукция, не проходившая никаких проверок и регистраций.

Однако особенность российского законодательства заключается в том, что любое лекарственное средство должно быть введено в гражданский оборот, и лишь после этого оно может реализовываться и применяться. А введение в гражданский оборот представляет собой процедуру, которую может пройти только произведенный на территории РФ или официально импортированный препарат. Она включает в себя проведение соответствующих анализов и испытаний, сертификацию, регистрацию в Росздравнадзоре и проведение через систему МДЛП. И лишь введение того или иного препарата в гражданский оборот гарантирует его безопасность в применении.

Так что давайте называть вещи своими именами: если отталкиваться от российского законодательства, то никакой «серый» импорт лекарственных средств в нашей стране невозможен. И в этом смысле любой медицинский препарат, ввезенный и продаваемый в России неофициально, является самым настоящим «черным» импортом, контрабандой.

Поэтому в текущей ситуации буквально каждый из нас рискует, оказавшись в стоматологическом кресле, получить инъекцию контрафактного анестетика, которая не пройдёт безвредно для нашего здоровья, а то и жизни. Учитывая это, было бы логично, если бы на самом высоком уровне инициировали соответствующую проверку, чтобы не допустить применения контрафакта в клиниках. «Наша Версия», в свою очередь, намерена провести собственную проверку, чтобы выявить возможные факты использования нелегальных анестетиков.